Адрес: 4-й Лесной переулок, 4
Проектная организация: АБ «Остоженка».
Архитекторы: Александр Скокан, Андрей Гнездилов, Иван Вахонин,
Мария Елизарова, при участии Константина Артемьева
Конструктор: Соломон Шац
Заказчик: «Капитал Груп»
Площадь: 49414 кв.м
2002-2004

наше мнение

Главная «жесть» года. Странный, непривычный, не слишком приятный дом. Не дом даже - макет. Абсолютно одинаково выглядит живьем и в 3D, на фото и в макете. В каком-то смысле это, конечно, плюс: типа как спроектировали – так и построили (хотя пять этажей заказчик все-таки нарастил), но можно счесть и почти толстовским опрощением: «хрущоба» тоже проекту идентична.

Но здесь простота какая-то вызывающая. Что в смысле формы: куб 53 на 53 метра и только черная консоль зависает над Лесной. Что в смысле облицовки: это и не «стекляшка», но и не стена. Всё предельно зализано, да так, что даже углы порой исчезают. Это дом не то что «без бровей», а вообще без всего: безо рта, без ушей, без носа. Эдакий человек-невидимка, у которого только черные прорези глаз торчат сквозь бинты. Он будто бы прячется – и это логично.

В недалеком будущем перед ним вырастет гигантский офисный комплекс «Белая площадь», площадь реконструируют, настроят развязок – короче, изменится всё. Пока же – никаких реперов нет: территория скорее захламлена, нежели застроена. А единственная точка отсчета – церковь. Она-то и продиктовала столь фоновое решение. Хотя оно и не так просто: жесткий горизонтализм и черно-белая гамма – это действительно удачный фон, сравним с церковью Симеона Столпника на Новом Арбате или Косьмы и Дамиана на Покровке.

Забавно, что эта скромная церковь, сама поначалу бывшая вполне фоновой,  превратилась в градостроительную доминанту. Причем, не сегодня: еще проект середины 70-х годов предполагал, что все вокруг разгребут, а церковь останется одиноко маячить на зеленом островке. Это, конечно, был совсем иной подход к наследию: модернистский (объект-скульптура в чистом поле) и коммунистический (цена на землю никого не волнует). Но характерно другое: при том, что Советская власть не слишком считалась с памятниками ХХ века (а тем более культовыми), этот храм сохранялся.

Простота же его (скупой декор в сочетании с живописной композицией) связана с тем, что церковь эта старообрядческая. А старообрядцы до начала ХХ века вообще не имели права строить храмы. Получив же его, апеллировали к архитектуре до раскола – и в этой церкви очевидны черты новгородского зодчества. Кроме того, это единственный в Москве храм, освященный после революции (будучи заложенным в 1914 году). Так что последним он был не только у старообрядцев.

В этой перспективе аскетизм офисного здания «Капитал Плаза» кажется не только не случайным, но почти метафизическим. Как старообрядцы полагали, что «церковь не в бревнах, а в ребрах», так и тут мы видим примат содержания над формой. Как они апеллировали к архитектуре до раскола – так и тут очевиден отсыл к архитектуре «до развала», к советской, почти фабричной. Как они отрицали внешний декор – так и тут полное его отсутствие. Как старообрядчество успело лишь на миг расцвесть – так и этот дом вскорости ляжет на дно местного манхэттена.

Николай Малинин

мнение архитектора

Андрей Гнездилов:

В историческом центре Москвы, у площади Белорусского вокзала, возводится офисное здание, которое уже получило диаметрально противоположные оценки у специалистов. Автор - известный московский архитектор Андрей Гнездилов, один из руководителей архитектурного бюро «Остоженка», разъяснил свою творческую позицию в интервью Татьяне Невской.

- Для офисного здания был выделен участок у Белорусского вокзала?

- План дома сделан в пределах всей оконечности квартала между Третьим, Четвертым и Первым Лесными переулками.

- Если смотреть на здание со стороны Тверской, оно соотносится с церковью.

- Такова родословная этого места, участок расположен географически за церковью. Поэтому эта церковь всегда будет проецироваться с площадью Белорусского вокзала на фасад здания. По-другому быть не может. Понятно, что заказчик хочет дом построить, понятно, что церковь никуда не денется. А задачей архитектора было придумать фасад таким, чтобы он, находясь на фоне церкви, не мешал, а может быть, и выгодно проявил ее архитектуру.

- Как это было решено?

- В нашем коллективе сразу было решено делать фасад с горизонтальными членениями, чтобы силуэт церкви на нем читался наиболее контрастно. Понятно, что никакие вертикальные членения, которые бы запутали или замаскировали силуэт церкви, не годились. Весь стеклянный, зеркальный фасад тоже не годился. Заказчик на такое дорогое остекление не пойдет. К тому же это с точки зрения эксплуатации здания очень тяжело и дорого. Понятно, что такое решение было бы потом отброшено клиентом. Мы, конечно, могли бы развлекаться, рисовать зеркальные стеклянные плоскости, но это все равно бы не было построено. Или нам позже пришлось бы вырабатывать новое прочтение. Поэтому с самого начала в принципе мы работали над фасадом с горизонтальными членениями, как бы «тельняшкой». Здание это в высоту и ширину - по 53 метра. Его завершает сверху горизонтальная балка с консольными вылетами.
Что касается цвета - насколько темным получится стекло на фоне проема, заранее трудно узнать. Любой архитектор знает, что проем всегда темный в теле дома.
Образец, который мы смотрим в комнате на столе, не соответствует реальному положению вещей. Поэтому мы чисто интуитивно должны были угадать. Было несколько вариантов стекла: оно должно было быть темным, чтобы защитить помещение от солнечного света. Нужно было решать и фасадные проблемы, прочтения цвета стекла по отношению к светлой стене. Был выбран образец алюминиевого профиля обрамления стекол, цвет стены подбирали под цвет стекла. Первоначально, поскольку любое современное остекление - это пакет, в нашем решении темное стекло было внутреннее, а внешнее - чуть подзеркаленное. Но потом выяснилось, что фирма сделала пакет по другой формуле. Чуть темное стекло на фасад, а подзеркаленная, отражающая пленка - внутри. Получилось не совсем то, что нам хотелось, но, с другой стороны, контрастность дома увеличилась. И более темное остекление работает более активно со светлой стеной.

- Если обращаться к внешнему виду, к среде, то колокольня на фоне светлого фасада, несмотря на то что их цвета почти одинаковы, тем не менее выделяется и смотрится выигрышно, красиво.

- Красиво, некрасиво - это вопрос вкуса. У этого здания есть как ярые критики, которые совершенно не принимают этого решения фасада, так и сторонники, в частности коллеги-архитекторы, которые считают решение фасада удачным. Мы считали, что эта церковь может стать еще интереснее на фоне стены здания, решенного в стиле суперграфики. Потому что никакое «мелкотравчатое» решение фасада, когда появились бы какие-то проемы, прямоугольники, невозможно. С моей точки зрения, они бы безнадежно запутали и замаскировали фасад церкви. Был также специально выбран «молочный» цвет стен.
Вообще дом контрастный по отношению к среде. Потому что в эту среду «попасть» нельзя. Она настолько разнородна, хаотична, что повторять этот хаос в таком большом доме нам казалось безнадежным. Масштабное, крупное решение выгодно выделит его из среды, и при этом здание станет надежным фоном для церкви. Как это получилось? Мнения разные, но мы считаем, что достигли желаемого.

- Бюро «Остоженка» отличается тем, что очень тщательно и щепетильно относится к среде, в которую внедряет свои архитектурные проекты.

- Вообще среда - понятие многоплановое. У Александра Скокана, руководителя архбюро «Остоженка», есть точное сравнение нашей деятельности в городе с поведением человека в обществе. Важно правильно войти в комнату. Можно вломиться, расшвыривая стулья, громко топая ногами, пытаясь обратить на себя внимание. Можно - вежливо и незаметно, вовремя вступив в разговор. Это общий принцип поведения. Нам кажется, что в своей работе мы этому уделяем внимание. И с этой точки зрения всегда оцениваем ситуацию, в какое окружение мы входим, что здесь уместно, а что - нет. С точки зрения площади Белорусского вокзала - там, где стоит наше здание в Лесных переулках, расположено много малоэтажных зданий, их фасады скрыты за рекламными щитами. Среда производит впечатление ярмарки. В этой ярмарке мы выглядим чужеродно. Но зато весь этот балаган закончен ясным задником. У моих коллег «дом–пингвин» на Первой Брестской с выпуклым зеркальным фасадом, нависающим над улицей, - это тоже ответ среде, реакция архитектора на среду, ее понимание. Дом дополняет ландшафт.

Татьяна Невская. «Церковь выглядит выразительнее на фоне здания, решенного в стиле суперграфики». «Газета», 13.01.2006
Полная версия: http://gzt.ru/culture/2006/01/12/212804.html

Страничка здания на сайте "Остоженки":
http://www.ostarch.ru/katalog.htm

мнение критики