Адрес: Газетный переулок, 17/2, стр. 1
Архитекторы: Алексей Воронцов, Юрий Григорьев, Н.Зеегофер, С.Кузнецова, Т.Воронцова
Инженер: Борис Моисейчев
Заказчик: СП «Москва-Макдональдс»
Площадь: 9.000 кв.м
1989 - 1993

наше мнение

Как жест здание понятно: первый зеркальный дом в центре, благо, есть много, чему отразиться. Но как форма - на редкость убого: уступчатый короб, каких в Америке миллионы. Впрочем, содержанию отвечает идеально: каким еще может быть главный офис империи гамбургеров и чизбургеров?

мнение архитектора

Алексей Воронцов:

- Из ваших работ трудно понять, любите вы этот город или смеетесь над ним. «Макдональдс» - это вообще жест презрения...
- Ничего подобного. Начнем с того, что я коренной москвич. В четвертом поколении...
- Из тех самых Воронцовых?
- Нет. Но тоже интересное семейство. Так вот, я ощущаю себя гражданином этого города, стараюсь его не испортить. А что касается «Макдональдса» - заказчик хотел поставить двухэтажный стеклянный ящик. И я понимал, что если он там встанет - будет стоять вечно. И торец кирпичный будет торчать (жуковского дома на Тверской), и потроха квартала. И понимая, что городу здесь нужно иное решение, а «Макдональдсу» - площади, чтобы сдавать их в аренду, я предложил сделать большой дом. Пришел к главному архитектору города, мы посовещались и подняли этажность. Можно, конечно, было попытаться дорисовать жуковские карнизы, но мне было интересно сделать стеклянный дом, каких в Москве тогда еще не было.

Владимир Диатян, генеральный директор «Мосбудпроекта»:

- С самого начала у нас с «Мак Дональдсом» сложились прекрасные отношения. Дело в том, что нашим главным заказчиком был Е.Ю.Шнейдеров, который вместе со мной долгое время работал по центру Москвы по объектам торговли. Он и попросил оказать ему содействие в подборе участка в центре столицы площадью порядка 500 квадратных метров - под офис с рестораном и другими службами. И когда после длительного анализа мы предложили американцам участок в самом центре, недалеко от Кремля, они остались очень довольны. Потом еще была работа по согласованию этого участка...
Началось проектирование. Была сделана масса вариантов - что-то более двадцати. Поначалу мы стали работать сами, но вскоре пришли к выводу, что так или иначе нужен патрон этого объекта, идеолог и мастер, который мог бы направить наших молодых архитекторов. Здание не могло не получиться.
Мы попросили Ю.П.Григорьева, чтобы он взял патронаж над объектом. Однако в результате этот патронаж оказался настолько глубоким: Юрий Пантелеймонович очень заинтересовался и практически все вечера, после работы, просиживал с нашими архитекторами. Я никогда не думал, что у господина Григорьева такая твердая рука, хотя я его работы знал - большей частью по Минску. В общем, он сумел сформулировать основую идею и направить наших проектировщиков. Роль его здесь значительна. Ребята, быть может, и смогли бы осилить этот объект, но потеряли бы массу времени. В данном случае мы без Григорьева просто не обошлись бы.
С самого начала работы над проектом, зная силу и мощь «Мак Дональдса», мы рассчитывали, что он будет нашим лицом, нашей визитной карточкой. И я думаю, мы этой цели добились: здание получилось, хотя в интерьерах есть ряд спорных вещей. «Мосбудпроект» выполнил стадию эскизного проекта - то есть идеология, показатели все это наше. В подготовке же рабочей документации принимала участие финская фирма-подрядчик.

Юрий Григорьев:

- Москву я хорошо знал, но, попав сюда, понимая, что прежде чем координировать, надо знать предмет, исходил пешком весь центр, изучая его досконально. Ведь одна из главнейших задач - это именно архитектура центра столицы, включающая в себя реконструкцию, регенерацию, реставрацию, новое строительство. В последние годы стали нарождаться негосударственные заказчики, стремящиеся обрести престиж через архитектуру. Архитекторы, естественно, заинтересованы в работе с ними - у них появляется шанс что-то построить не из типовых конструкций 70-х
Угол Тверской и Огарева – место очень непростое. Торчали жуткие торцы домов - на заднем плане. Впереди, на месте стекляшки, - провал. Сталинский дом с обилием сколотого камня - оборван на повороте с Тверской на Огарева. И все это пыталось как-то композиционно увязать здание телеграфа с его своеобразной полупромышленной архитектурой. Дальше же по Огарева - качественная средовая малоэтажная застройка. Как сюда вписаться? Одни говорили, что здесь должен быть низкий объем -ресторана или магазина. Другие считали, что надо продолжить жилой дом. Как найти золотую середину? Я убежден, что архитектор не имеет права во весь голос скандировать: «Это - я. Мне наплевать, что - слева, что – справа». Москва была поражена штучным подходом - многие гордятся этим и по сей день. Едешь по какому-нибудь проспекту и диву даешься: как можно было пропускать такие проекты, когда с одной стороны торчит, с другой - провал. Ведь вся эта вязка должна иметь определенный рисунок, композицию, силуэт, масштабность, гармонию - градостроительную гармонию прежде всего.
Идеологическая часть работы была выполнена в «Мосбудпроекте». Поиски вариантов продолжались довольно долго и бесплодно. По просьбе В.А. Диатяна я решил сделать встречные эскизы. Архитекторы, занимавшиеся этим объектом в «Мосбудпроекте», приняли их и стали работать со мной - над окончательным вариантом. Он был одобрен, прошел в установленном порядке через Совет, экспертизу. Я и мой соавтор Алексей Воронцов продолжали курировать объект и на стадии рабочих чертежей, консультируя взявшихся за это дело финских специалистов. Это было своего рода авторское сопровождение. Причем делали это, можно сказать, на ходу, в процессе авторского надзора,- ведь события на стройплощадке разворачивались молниеносно. Что-то не получилось, конечно, как хотелось. Судить не нам.
И все же в целом, мне кажется, мы сумели войти в среду - сложную и разнохарактерную. Здание смогло уравновесить, объединить все эти разноречия в один хор. В то же время мы не позволили ему вылезти: «Вот я - больше никто!» По-моему, нет такого ощущения. Оценка общественности, кстати, оказалась выше, чем я ожидал - со стороны Союза. Академии архитектуры. Меня удивило доброжелательное отношение актива ЭКОСа и ведущих специалистов Управления охраны памятников. В то же время не задела за живое болезненная ревность со стороны некоторых архитектурных сановников. По-видимому, нам действительно удалось попасть в масштабный строй, присущий этому месту, удалось вписать здание в окружение.
Строила, в основном, финская фирма. Они до этого  занимались исключительно промышленными объектами, и для них эта работа была престижной. Я не очень доволен интерьерами первого этажа (справедливости ради следует сказать, что я, к сожалению, своевременно не мог на это повлиять - несколько месяцев отсутствовал). Известно, чем ниже и меньше помещение, тем лаконичней решение. Здесь же - столько всего. Тот же ресторан должен был быть в два этажа, но по соображениям заказчика второй этаж, предусмотренный в технико-экономическом обосновании, ликвидировали, и зал первого этажа превратился в обычное кафе. Впрочем, это мое сугубо личное мнение.
Мы специально подбирали цвет стекла, металла, гранита. Надо было попасть в общую тональность - имею в виду этот мощный цоколь соседнего здания и колорит окружающей застройки. Я хотел еще применить какой-нибудь элемент жуковского дома - сандрик, портальчик, кинуть его на стекло - там, где сейчас этот накладной элемент. Но когда работаешь с иностранным партнером, - это проблема: у них - сетевой график, четкие обязательства друг перед другом, требования заказчика по стоимости и т.д. В общем, «Макдональдс» отказался от этого постмодернистского «излишества».
Хотелось объем здания растворить в среде, организовав плавный переход к телеграфу и дальше - к двух-трехэтажной застройке, уходящей в глубину улицы Огарева. Кстати скзать, вот-вот должна начаться реконструкция примыкающего дома - одного из тех, образующих кулисы. Наверху там - выставочный зал, перекрытый фонарем, повторяющим силуэтную тему перехода от одного масштаба к другому. Стеклянные плоскости фасадов служат той же цели, отражая окружение - полукруг жуковского дома, здание телеграфа и др. - и в то же время как бы растворял его. С Художественного проезда в глаза прежде всего бросается своеобразный силуэт в серовато-зеленоватых - северное освещение - тонах. Со стороны улицы Герцена здание пластически активно благодаря контрасту, создаваемому сочетанием стекла и стеновых панелей. Главным здесь было наладить взаимосвязи с окружающей застройкой - здание не должно было вырываться ю контекста.
В заключение позволю себе небольшое моралите. Сейчас, когда развернулась активная работа по центру, многие архитекторы увлекаются откровенной эклектикой - даже при новом строительстве, объясняя это необходимостью органичного включения в историческую застройку. Зачастую это оказывается беспомощной подделкой под историческую архитектуру. Я убежден, что в центральной части Москвы необходимо смелее идти, во-первых, по пути выявления творческой индивидуальности и, во-вторых, привлечения опыта «современной архитектуры», контрастной исторической застройке, но органично вписывающейся в масштаб сложившейся среды. Именно такой контраст способен создать живопись архитектуры, отражающей свое время и эпоху.

«Архитектурный вестник», 1993, № 5

мнение критики